— Я уже вижу его дерево. Слава Богу.
Македди, мудрый мандрил, учил своего младшего брата Рафики предсказанию буду-щего с помощью миски с водой. Гадание на воде — лучший способ предсказания будущего. Ведь вода, как известно, поднимается выше, чем летают птицы, и возвращается на Землю, заряженная энергией богов. И поэтому любой лев может увидеть свежую зелень после дож-дя.
Увидев окровавленного львенка и его друзей, Македди немедленно бросил работу.
— Рафики, приготовь припарки, быстро! — Он внимательно посмотрел на глаз Таки. — О, господин Така, что вы наделали!
Македди положил руку сначала на одну, потом на другую строну лица Таки.
— С этой стороны глаз не видит. Плохо. Очень плохо. Но, возможно, я смогу его вы-лечить.
Македди взял у Рафики смоченную альбу и размял ее на земле. Мокрый порошок стал как мазь, и он аккуратно собрал ее.
— Это следы зубов медоеда, — сказал Македди. — Даже если я не вижу его самого, я хорошо чувствую его запах. — Он покачал головой. — Скажи на милость, что заставило тебя играть с медоедами? Ты же знаешь — они опасны.
— Это был белый медоед, — сказал Така. — Я хотел исполнения желания, как Н’га и Суфа.
— Я вижу, — он нахмурился, — ты не знаешь, чем отличаются белая львица и белый медоед! Так ты хотел желание?
— Это была моя идея, — сказал Муфаса. — Я хотел, чтобы мой брат был вместе со мной с великими королями прошлого, когда мы умрем.
Македди вздохнул.
— Благородная сентиментальность. Но все живое ценно для Айхею. Он собирает всех у себя независимо от силы и храбрости, но судя по бессмертной Ка, — он вымыл руки в чаш-ке. — Если твоя Ка полна любви и мудрости, то не важно, что ты меньше, чем твой брат, — он похлопал Таку. — Маленький храбрец.
Така стиснул зубы, закрыл здоровый глаз и прижал уши.
Македди был нежен со львенком. Холодная грязь окружила раненый глаз Таки, не причиняя такой сильной боли, какую он ожидал. Затем нажатием руки Македди поставил чудом не поврежденный глаз на место. Македди зачерпнул воды и с предельной осторожно-стью, начал смывать грязь, по несколько зерен за раз.
— Не жмурься. Это мне мешает.
Когда вся кровь была смыта, и глаз прочистился, Македди взял ветку дви’дви и раз-ломил ее. На изломе появилась капля каучукового сока, и Македди умело залил ей порез Та-ки, аккуратно сжимая рану пальцами. Он несколько раз дунул на рану, чтобы каучук застыл.
Рафики принес для Таки миску с водой. Македди добавил травы для снятия боли и улучшения кроветворения, а также щепотку корня тико для предотвращения заражения. На-конец, он добавил немного меда.
— Это не слишком вкусно, но после него будет лучше.
Така посчитал лекарство вполне терпимым; после потери такого количества крови на жаре его мучила жажда, и после лекарства ему стало лучше.
Сараби показалось, что прошла вечность, прежде чем Македди закончил с Такой. Она набралась смелости и спросила:

— Его глаз будет снова видеть?
— Рафики, — сказал Македди, — ты слышал леди. Что будет с Такой?
Рафики нервничал. Первый раз он гадал для кого-то другого. Задумчиво глядя в воду, он пытался вспомнить все, чему его учил брат. Подувший с запада ветер всколыхнул воду. Он принес с собой запах гниения. Рябь улеглась, и он раскрыл рот:
— Подождите, что-то появляется. Это говорит мне…
— Что? — нетерпеливо спросила Сараби.
Рафики смотрел в воду, как одержимый. Его голос стал низким и сдавленным.
— Дорога долгая и тяжелая. Те, кто улыбаются тебе в лицо, покажут зубы, как только ты уйдешь.
Он бросил чашку и встал перед Такой. Обвинительно показывая пальцем, он прогово-рил:
— Друзья придут откуда их не ждешь, а затем бросят тебя в час нужды. Тот, кто пер-вый коснулся тебя, будет определять твою судьбу, и та, что дарила тебе любовь, будет нена-видеть тебя.
— Рафики! — прокричал Македди. — Контролируй это! Это злой дух!
— Гнев — твое единственное спасение, — пробормотал Рафики, потрепав Таку за шерсть на щеке. — Вооружись беспощадной ненавистью. Возьми то, что твое, поскольку это тебе не дадут по доброй воле.
Така вскочил и попытался спрятаться за Сараби и Муфасой. Он прижался к земле и дрожал.
— Нет! Это не так! Скажи мне, что это не так!
— Прекрати! — Македди грубо встряхнул Рафики. — Прекрати это во имя богов!
Рафики смотрел, вытаращив глаза, как будто он увидел привидение. Ему понадоби-лось некоторое время, чтобы прийти в себя.
— Брат, что случилось со мной? Я не мог ничего с собой поделать. Я был палкой, ко-торой размахивала чья-то рука!
Муфаса был в ужасе.
— Это неизбежно должно произойти? И мы не можем это остановить?
Рафики обошел Муффи и Сэсси, чтобы посмотреть на съежившегося Таку.
— Не бойся, сынок, — он погладил дрожащего львенка. — О боги, это говорил не я. Это не я. Я люблю тебя. Я бы никогда не сказал такого. Ты должен любить, всегда любить так, как я люблю тебя. Прости меня. Пожалуйста, прости меня, — он зарыдал.
— Мой брат не знал, что он говорил, — строго сказал Македди. — Он не контролиро-вал воду — вода контролировала его. Чувствуете зловоние смерти в воздухе? Злые духи час-то приходят говорить, и они используют полуправду, чтобы нести беды в этот мир. Когда я увижу тебя одного, Така, я скажу тебе твое будущее и сделаю это правильно.
Така заплакал.